Любовь нельзя купить - Страница 69

Элисон тоже нравилось молчание, потому что у нее была возможность привести в порядок свои мысли.

— Знаю, о чем ты думаешь, — гордо произнес Тим.

Элисон насторожилась, однако ей тут же пришло в голову, что он никак не может этого знать. Будучи подростком, он не отличался проницательностью и, видимо, не приобрел это качество и в последующие годы.

— Ну и о чем же?

— Ты думаешь, как могла бы сложиться твоя жизнь, если бы ты осталась со мной вместо того, чтобы ехать в Азию.

— Ты прав, — тепло улыбнулась Элисон. — А как ты догадался?

— Я думал о том же. Спрашивал себя, чем бы мы с тобой занимались в эту самую минуту, если бы ты тогда сделала другой выбор.

— И чем же, по-твоему?

— Мы были бы в таком месте, которого нет на карте, вдвоем, в палатке. Мы смотрели бы на удивительных птиц, пролетающих над головой, которых никогда не фотографировали. Был бы закат, красок которого мы никогда не видели прежде. Мы бы забыли о том, какое сегодня число, забыли бы о времени. И держались бы за руки. Мы всегда держались бы за руки.

«Вау, — подумала Элисон. — Ему все еще восемнадцать, он никогда не повзрослеет».

— И мы все еще были бы вместе? — беззаботно спросила она.

— О да! Мы бы никогда не надоели друг другу, ведь мы бы все время путешествовали.

— А четверых детей ты не видишь на этой картине?

— Нет! Дети нам с тобой были бы не нужны. Мы были бы счастливы друг с другом.

Они продолжали идти рядом. Тим был рад, что может поделиться своей мечтой с Элисон, надеясь, что это короткое ощущение счастья поддержит его в последующие годы. С шестью детьми.

Элисон удовлетворенности не испытывала. Ей нужно было все переосмыслить. Жену Тим ни за что не оставит. Но даже если бы он и сделал это, Элисон не верилось, что она сможет жить с ним. Он оставался все таким же слезливо-сентиментальным, каким был прежде, когда она знала его.

В школе он обратил на себя ее внимание только потому, что она переживала период подросткового самоутверждения. Было что-то вызывающее в том, что она в шестом классе приударила за самым непопулярным мальчиком. Он играл на саксофоне, что было довольно мило, но совершенно не сочеталось с постером группы «Осмонд» на стене его спальни.

Надо признаться, что впоследствии она и вправду увлеклась им. Он был настолько предан, что ей это льстило, и она знала, что после школьных выпускных экзаменов уедет за границу, прежде чем влюбленность начнет раздражать ее.

Она и сама не понимала, почему попросила его поехать вместе с ней. Наверное, ради компании. Она была уверена, что бросит его, как только встретит более интересных товарищей по путешествию. Но он тогда отверг ее предложение, и это изумило ее. Он сказал, что пойдет за ней на край света, но она не смогла заставить его поехать с ней даже до Болоньи.

То, что ее отвергли, — а это было уже дважды в ее жизни, — заставило ее еще сильнее упрашивать его, хотя он и не поддавался на уговоры. Его решимость была первым привлекательным качеством, которое она в нем разглядела. Но этого было недостаточно, чтобы ей захотелось остаться. И теперь она видела, что он успокоился; она с облегчением поняла, что так было лучше для обоих.

Значит, Тим ей не достанется. Но даже если бы и достался, он ясно дал ей понять, что не хочет больше детей. А ей хотелось ребенка, на горизонте никого не было. Думай, Элисон, думай!

Она пришла к единственно верному, как ей казалось, решению: у нее будет ребенок от Тима, но она ему об этом не скажет. Она мягко откажет ему, и он сможет возвратиться к своей жене и огромной семье. Восстановив силы после небольшого загула, он проведет остаток жизни, счастливо сознавая, что наконец-то разделался со своим прошлым.

И никто не пострадает. Все будет замечательно.

Только не ко мне. Только не ко мне. О Боже, сделай так, чтобы он пошел в другую сторону… Слишком поздно.

— Вы, должно быть, Макс Кин? — спросил священник и протянул ему руку.

Макс осторожно пожал ее и заговорил:

— Я потрясен! Вот что называется мастерством священника. Уж не свыше ли вам дан эпитет Бесподобный?

«Что за глупости я говорю?» — спросил Макс у самого себя.

— Боюсь, ничего особенно умного. Ваша жена направила меня к вам.

Макс оглянулся через плечо на Тесс, которая озорно помахала ему рукой. «Ну вот, — подумал он, — к такому наказанию я не готов. Может, я и испортил ей жизнь, но священника она не должна была посылать. Долг теперь выплачен сполна».

Внешний вид Тесс на минуту сбил его с толку. Утром он был сильно огорчен необходимостью идти в церковь и не заметил, что на жене новая одежда, весьма отличающаяся от ее обычного стиля.

Накануне утром она почти полностью вычистила свой гардероб и отнесла его содержимое прямиком в секонд-хэнд.

— Возможно, вещи продадут только через несколько недель, а пока мне нужна какая-то другая одежда.

— Никаких проблем, — ответил Макс. — Вчера был хороший день. На, возьми.

И он достал из заднего кармана пачку купюр. Тесс уставилась сначала на банкноты, потом на него.

— Сколько у тебя тут? — с изумлением спросила она.

— Двести пятьдесят фунтов, — гордо ответил он. — Я работал больше четырнадцати часов, дважды ночью съездил в аэропорт. Похоже, Арчи сейчас придерживает для меня самые выгодные заказы. Он мне очень помогает с тех пор, как я стал членом клуба. И я все рассказал ему о своем рухнувшем бизнесе. И о том, как пытался вызволить семью из неприятностей, скрывая все от тебя. И о том, что больше всего хочу доказать моей жене, что могу защитить ее. И о том, что моя жена не знает и половины проблем, от которых я пытаюсь ее защитить.