Любовь нельзя купить - Страница 39

В Элисон он нашел то, что не смог развить в самом себе. Она была его уверенностью, воображением, смелостью и определенностью. Будучи закомплексованным подростком без чувства собственного достоинства, он полагал, что в нем нет ни одного из этих качеств. Ему нужно было приобрести их, как джинсы удачного покроя, и в Элисон он нашел то, чего ему не хватало.

Но он никогда не надеялся, что ее честолюбие ограничится тем, чтобы только восполнить недостающие сорок процентов личности неуверенного в себе прыщавого юноши.

А он не мог просто изменить свои планы и отправиться за Элисон по миру, потому что глубоко внутри никогда всерьез не верил, что она может полюбить человека, который лишь на шестьдесят процентов представляет собою личность. Годы спустя Милли сказала ему, что всего у него, возможно, и нет, но есть то, что имеет для нее значение. И в конце концов он понял, что не более ущербен, чем другие, поскольку все в той или иной мере несовершенны.

Это самопознание теперь отличало его от того юноши, которым он был тогда. Оно давало ему возможность снова приблизиться к Элисон, но теперь он был другим человеком, и это заставляло его размышлять, пусть и не всерьез, как сложатся их возобновленные отношения.

Тим внес изменения в свой утренний график, перенеся как можно больше встреч на вторую половину дня, чтобы не занимать обеденное время. Этот приступ активности вызвал оживление у его коллег. Обычно он был олицетворением тихой, неспешной работы, эдаким чудаковатым своим парнем в неформальной среде этой компании, занимавшейся дизайном компьютерных систем. В фирме шутили, что по времени, которое уходит на обед Тима, можно сверять часы. Обеденный перерыв всегда продолжался ровно час, даже если Тим в это время посещал зубного врача.

Однако все, что он делал сегодня, было необычно, точно он пытался доказать, что его эволюция еще не завершилась.

— Не знаю, когда вернусь, — сказал он секретарше, уходя в четверть первого. — Но мой мобильник будет включен.

Все с удивлением смотрели ему вслед.

— Наверное, переговоры, — таково было мнение сотрудников фирмы.

— Уж точно женщина тут не замешана! — рассмеялись все. — На него это не похоже, — таков был единодушный вердикт.

Между тем Тим напряженно работал над собой и пока и сам не знал, каким человеком станет.

Макс стал тем, кем стал. Он волновался, очень волновался. Он никак не собирался развозить незнакомых людей по аэропортам и беседовать с ними об их отпусках. И дело было даже не в машине, хотя он чувствовал себя не на своем месте, сидя за рулем «рено-клио», принадлежавшего Фионе, которой он был очень благодарен. Два ранее незнакомых ему чувства переполняли его тревогой.

Около часа он обсуждал в прокуренной каморке маршруты со своими новыми подельниками (слово «коллеги» прозвучало бы неуместно в этой обстановке).

Максу было не по себе в аккуратно отглаженных джинсах со стрелками и майке по фигуре. Но он всегда так одевался. Хотя никакая одежда не могла скрыть его несколько неуклюжее телосложение, он заботился о том, чтобы всегда выглядеть безупречно. Это было одно из немногих убеждений, которые он разделял с Тесс. Оба считали необходимым придерживаться правил приличия. И хотя его жизнь делала резкий поворот в неизведанное и у него внутри все переворачивалось от дурного предчувствия, ему казалось особенно важным внешне оставаться неизменным.

Он удивился, какие разные люди собрались в конторе. Несмотря на то что некоторые из них вполне соответствовали стереотипу городского водителя такси — непонятный акцент, бегающие глазки, подозрительные пятна на сиденьях их машин, — другие выглядели вроде него. Это были мужчины, согласные на случайную, неплохо оплачиваемую работу в ожидании, когда их доля изменится к лучшему.

Его шефа звали Арчи. Это был человек, которому можно было дать от пятидесяти до семидесяти, с пепельно-желтым лицом, возможно от курения, возможно от алкоголя, но, вполне вероятно, от нелегкой жизни или от возраста. Нельзя было сказать, жизнерадостный он человек или мрачный; вокруг рта и глаз у него было слишком много морщин, чтобы определить, какие чувства стали их причиной.

Копна густых темных волос, чуть тронутая сединой, позволила Максу предположить, что Арчи не такой и старый, каким кажется. Но одежда…

Коричневые джинсы были затянуты под мягко выступающим животом, а поверх клетчатой грубой рубашки была надета черная жилетка. Не хватало только гитары и ковбойских сапог, чтобы сойти за завсегдатая бара в Нэшвилле, где танцуют, обнявшись, и кричат «и-хо!».

Макс чуть не улыбнулся, представив себе эту картину.

Строго изложив Максу правила своего заведения, Арчи повел себя вслед за тем вполне дружелюбно, тогда как поначалу ему казалось, что если он когда-нибудь застрянет на трассе М25, то ему приставят пистолет к виску.

— Имей большой запас времени, не гони, не заводи клиентов, и все будет в порядке, — сказал Арчи.

— А если клиенты сами будут создавать мне проблемы? — осторожно спросил Макс.

Остальные водители рассмеялись над его неопытностью.

— Ты должен вычислить того, кто создает проблемы, прежде чем он сядет в твою машину. Иначе разбирайся сам. Впрочем, это не часто происходит, во всяком случае не с такими, как ты. Посмотреть на тебя, так ты и сам с кем угодно справишься.

Получив этот совет, Макс решил не причесываться, сутки не бриться и попробовать не улыбаться.

— Самая большая проблема — это когда пьяного тошнит в твоей машине, — сказал ему один из водителей.