Любовь нельзя купить - Страница 112

К оглавлению

112

— У тебя ведь много поклонников, не так ли? — спросила она.

— О да! — ответила та, тотчас оживившись. — Много, много.

— И я полагаю, когда-нибудь ты выйдешь замуж?

— О да, когда-нибудь. Когда буду очень старой, как вы.

Фиона решила пропустить это мимо ушей.

— Мы с мистером Грэмом женаты много лет. Я надеюсь, ты представляешь себе, что это значит.

Вальбурга отпила немного чаю:

— Мои родители тоже женаты много лет. Моя мама кричит на моего папу так же, как вы на мистера Грэма.

Фиона с трудом подбирала слова, потому что разговор явно пошел не в то русло.

— А как бы тебе понравилось, если бы твой отец, давным-давно женатый на твоей матери, вдруг начал звонить посреди ночи другим женщинам?

Вальбурга терпеливо ждала, когда закончится длинное, сложное предложение. Фиона откинулась на стуле, ожидая рассуждений, которые надеялась понять хотя бы наполовину. Она была в отчаянии, и ее устроил бы любой ответ, даже глупый.

На лице Вальбурга появилось выражение крайнего ужаса.

— Нет, нет, нет! — закричала она.

Фиона вскочила:

— Что это с тобой?

— Это не я! Я не такая!

— Какая «не такая»? О чем ты?

— Я не звоню мистеру Грэму ночью. У меня нет лишних денег на карту для мобильного телефона. Это невозможно! Я хорошая девушка!

— Да что ты, Вальбурга! — воскликнула Фиона. — Я не имела в виду тебя! Я тебя не обвиняю! Я знаю, что ты хорошая девушка.

Но Вальбурга заговорила по-немецки и не слушала ее. Немного успокоившись, она обратилась к Фионе:

— Вы нехороший человек! Вы говорите про меня плохие вещи. Я расскажу в агентстве, что вы жестоки и несправедливы ко мне! У вас старый и безобразный муж! У меня красивые английские поклонники. Мне не нужен мистер Грэм! Я иду в агентство. Я найду хорошую семью с хорошей хозяйкой. И буду настаивать на том, чтобы и мама мамы была хорошая!

И она побежала наверх собираться.

Фиона порылась в шкафу и нашла припрятанное Дафной бомбейское красное. Налив себе большой бокал, она подумала: «Все прошло хорошо».

Примерно час спустя из парка вернулся Грэм с детьми.

— Фай! Там стоит такси, — сказал он и тут увидел Вальбургу, которая тащила вниз свой чемодан.

— Что случилось? — спросил он. — Ты куда?

— Не трогайте меня! — закричала она. — Ваша жена — очень плохой человек. Я расскажу в агентстве. Сюда больше не пришлют хорошую девушку.

Она протиснулась мимо Грэма, стараясь не касаться его, и вышла.

Грэм направился на кухню, где застал Фиону, которая выпила уже полбутылки вина.

— Что происходит? Чем ты так достала Вальбургу?

Фиона воздела руки:

— Ума не приложу. По-моему, она спятила. Она точно не настоящая немка, ни за что не уступит. У Милли в прошлом году была домработница-немка, так она совершенно не была похожа на Вальбургу.

Грэм чувствовал, что не следует обсуждать это сейчас. Или вообще когда-нибудь. И повел детей наверх, чтобы подготовить их к ежевечернему суматошному ритуалу — купанию.

Фиона крутила вино в бокале. Телефонный звонок не выходил у нее из головы. Даже мысль о том, что агентство не позволит ей больше брать помощницу по хозяйству (что довольно печально), не могла избавить ее от растущего беспокойства. Ей просто необходимо было поговорить с кем-нибудь.

Но рядом с ней никого не было. Пока она не услышала, как снова хлопнула дверь.

— Я вернулась, — объявила Дафна.

18

Тесс пришла к выводу, что укладываться гораздо легче, если сократить число вещей и размер дома на три четверти. Вероятно, ей еще не надоело экспериментировать со своим гардеробом, раз сегодня ее не раздражали сборы.

«Оказывается, мне нравятся несочетающиеся вещи, не гармонирующие между собой, что называется «вырви глаз»!» — думала она.

Милли заметила перемену раньше Фионы.

— А где вся твоя старая одежда? — спросила она.

— Полиция моды наложила на нее арест за преступления против индивидуальности, — мрачно проговорила Тесс, обнаружившая, что Фиона все еще верна своему наряду, состоящему из защитных брюк и футболки. — Хотя нет ничего плохого в том, что кто-то постоянно придерживается одного стиля.

Фиона приподняла брови.

— Я не нуждаюсь в оправданиях, — сказала она. — Мне нравится, как я одеваюсь, мне нравится, когда за меня принимают решения, и мне нравится то, что я выгляжу, как все. Вот индивидуальность — это преступление! Да разве женщина может следить за меняющейся модой, не совершая ошибок? Гораздо легче найти топик, который не врезается тебе в подмышки, и купить их двадцать штук разных цветов.

Милли фыркнула:

— Ты противоречишь сама себе.

И только тут Тесс и Фиона заметили, что Милли тоже выглядит иначе. Да, она в положении, но на ней нет обязательных леггинсов и шерстяного пончо, которые придают беременной женщине неопрятный вид. Она надела длинное индийское платье со звенящими колокольчиками на подоле, которое подчеркивало ее формы и придавало ей вид, внушающий опасение, что она вот-вот схватит вас за руку, всунет в нее несколько веточек вереска и скажет, что вы заживете счастливо после того, как дадите ей фунт.

— Да ты совсем на себя не похожа! — заметила Фиона. — Купи себе хрустальный шар, и можешь отправляться на Брайтонский пирс предсказывать судьбу.

— Просто мне захотелось чего-нибудь новенького, — тихо произнесла Милли. — Как и Тесс.

Она могла и не говорить этого. Фиона и Тесс видели, как она преобразилась после того, как Тим ушел к Даме в дешевой блузке.

— Ты думаешь, она хочет стать похожей на Элисон? — спросила Фиона у Тесс.

112